Недавно ряд СМИ перепечатал лживую новость еще 6-летней давности о том, что якобы группа верующих из Таганрога во главе с православным священником потребовала запретить сказку о Буратино и признать ее экстремистской. Еще раньше по соцсетям разлетелась новость о том, что якобы Русская Православная Церковь получила лицензию от Банка России на осуществление ряда банковских услуг и скоро начнет выдавать кредиты населению.
О том, почему в определенном сегменте СМИ востребованы лживые новости о Церкви, мы беседуем с руководителем центра кризисной психологии при Патриаршем подворье в храме Воскресения Христова в Москве Михаилом Хасьминским.
– Почему у некоторых СМИ и, соответственно, у аудитории этих СМИ так востребованы лживые и фальшивые новости о Церкви?
– К сожалению, более или менее умело сделанные неправдоподобные новости вообще в принципе востребованы многими СМИ. Во-первых, тут дают о себе знать некоторые особенности людской психологии. На которые эти СМИ и ориентируются. Людям всегда интересно, если где-то случилось что-то из ряда вон выходящее, катастрофическое и плохое. И некоторые СМИ сознательно используют это не самое хорошее человеческое качество. Ведь когда появляется какая-то новость, которая кого-то характеризует с плохой стороны, многие люди начинают осуждать предмет этой новости и чувствуют себя при этом как бы возвысившимися, им это нравится. Во-вторых, это привлекает внимание к самому изданию, повышает его рейтинги и дает дополнительную рекламу. Поэтому чем чаще вбрасываешь всякий правдоподобный на первый поверхностный взгляд бред, тем эффективнее твоя коммерческая деятельность.
Но это если говорить об экономическом аспекте лживых новостей, или, как сейчас принято говорить, «фейков». Если же подобные новости рассматривать в контексте постоянно ведущейся с Церковью войны, то изготовление фальшивых новостей тоже оказывается очень эффективным средством. Кто-то вбрасывает откровенно бредовую информацию, но именно она остро воспринимается и получает быстрое распространение. Есть исследования, которые говорят, что именно первые новости по той или иной теме особенно хорошо запоминаются и распространяются, даже заведомо лживые. Потом можно давать сколько угодно опровержений, но их воспримет уже гораздо меньшее количество людей.
– Как в известном анекдоте: «Да, украл не ты, но осадочек остался»?
– Именно. Люди в массе своей вообще не являются достаточно критичными или специалистами, чтобы хорошо разбираться в разных нюансах, связанных с той или иной новостью, поэтому это все проглатывается, и провокация во многом достигает своей цели: Церкви наносится информационный ущерб. А таких глупостей можно придумать сколько угодно, пока люди остаются информационными потребителями невысокого уровня, кого из них так усиленно делают те же СМИ.
Между прочим, и православные люди часто бывают доверчивы, даже слишком доверчивы. И, к сожалению, это их качество тоже используется, когда идет война с Церковью, порочится священноначалие и патриарх.
– Что вы имеете в виду, когда говорите, что идет война с Церковью?
– Это те удары, которые наносятся для того, чтобы стало как можно меньше людей с созидательным мировоззрением. Для этого используются даже древние технологии, которые давно разработаны, например еще в китайских стратагемах Сун Цзы касательно того, как нужно вести психологические войны. Их адаптируют под наше время и находят соответствующие «говорящие головы», которые озвучивают соответствующие взгляды.
Когда кого-то невозможно завоевать физически, то начинают менять его мировоззрение, чтобы он стал уязвимым в ментальном плане. И тогда его уже не нужно завоевывать, он уже твой. Эта война, которая ведется на ментальном уровне, и она никогда не прекращается.
– Как вы думаете, всплески фальшивых новостей о Церкви – это какая-то целенаправленная кампания, или они возникают достаточно стихийно из-за просто распространенных ложных стереотипов о Церкви?
– Я думаю, что иногда это целенаправленная кампания, иногда просто продиктовано коммерческими соображениями и погоней за рейтингами. Иногда бывает и то, и другое. Что мешает людям вбросить горячую «желтую» новость с заведомо ложным содержанием, получив за это, с одной стороны, дополнительный рейтинг, а с другой – сознательно нанеся ущерб? Здесь одно другому не противоречит.
– Почему именно Церковь оказалась в числе таких целей, которые кому-то важно разрушить?
– Церковь сегодня словно тот цемент, который скрепляет мировоззрение нашего народа. Что нас по сути объединяет? Это общее отношение к своей истории, своей религии, своим детям и старикам, своему государству и так далее. Война ведь ведется не только по отношению к Церкви, а по отношению ко всем созидательным общественным институтам: семье и традиционным семейным ценностям, государству, памяти о Великой Отечественной войне.
Нас на самом деле не так много объединяет и скрепляет, и война идет в отношении всех таких ценностей. Более того, здесь одно поддерживает другое. Например, те, кто против Церкви, они по большому счету всегда против русского государства и против традиционных семейных ценностей. С обратной стороны, те, кто против традиционных семейных ценностей, они же и против государства и Церкви. В подавляющем числе случаев тут одно предполагает другое и выступает всегда вместе, в союзе.
– А с другой стороны, разве иногда и сами мы, христиане, не даем повод для критики Церкви, для злословия в наш адрес? Все ли так правильно и с нами – мирянами, священством, священноначалием? Всегда ли мы ведем себя по-христиански? Такие новости, мне кажется, это еще и повод задуматься о нас самих и своих грехах.
– Я согласен с этим, но с некоторыми поправками. Церковь – это не только богочеловеческий организм, но и общественный институт. Люди, составляющие земную Церковь, часто привносят туда свои недостатки. Так что критика Церкви, злословие в ее адрес – да, это, безусловно, повод нам задуматься о своих грехах.
Но надо учесть еще и законы, по которым ведутся информационные войны. Тут недостатки специально выпячиваются и гиперболизируются. И те, кто ведут эту войну, будут это делать, даже если все церковные люди разом вдруг станут святыми. Тем не менее тогда шансы у противников Церкви станут минимальны. Мы, христиане, призваны к святости – вот что надо помнить. Заниматься собой, бороться со своими грехами и помнить о них. В конечном счете, я думаю, только так можно минимизировать ущерб в информационной войне и выиграть в войне со своими личными страстями. Что, конечно, и должно являться нашей основной целью.
