Как удержать человека от самоубийства
Проблема суицида как никогда остра именно в наше время. Сегодня Россия выходит в мировые лидеры (и каким неуместным кажется слово лидер в таком контексте) по числу самоубийств.
Знание того смертна душа или бессмертна, касается целой жизни
«Знание того смертна душа или бессмертна, касается целой жизни»… Эти слова Блеза Паскаля из «Размышлений» звучат как эпиграф к разговору с Михаилом Игоревичем Хасьминским, кризисным психологом.
Михаил Игоревич – специалист православного кризисного центра, созданного по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия при Патриаршем Подворье – храме Воскресения Христова на Семеновской, по инициативе настоятеля архимандрита Августина (Пиданова).
«История каждого кризиса развивается издалека. Человек растёт, приобретая определенные жизненные опоры и убеждения, ценности. С возрастом он меняет убеждения и поведение весьма неохотно. Только какой-то жизненный кризис заставляет менять их на новые. Собственно, кризис – это момент, когда старые опоры уже не работают, а новые ещё не созданы.
Если у корабля неправильная цель
Чтобы предупредить суицид у человека, который рано или поздно столкнется с кризисом,надо дать человеку надежнейшие убеждения и ценности. Человечество, несмотря на огромное желание уйти от Бога, так и не смогло создать никаких надежных основ для преодоления кризисов, кроме традиционных религиозных ценностей. Эти ценности аккумулировали в себя опыт преодоления кризисных ситуаций многих десятков поколений, разработали экзистенциальные объяснения смысла жизни, включили в себя опыт помощи людям, находящимся на грани. Современные философские течения, напротив, дав ложные и ограниченные цели, ничего для преодоления тяжелых кризисов (смерть близкого, сильнейшая экзистенциальная фрустрация и.т.п.) предложить не смогли.
Гедонизм и культ потребительства, господствующий сейчас, не только ничего не предлагает, но и активно провоцирует суициды, патологические зависимости и.т.п. Именно от этого и растет количество суицидов. Если у корабля неправильная цель и отсутствуют приборы навигации, то он непременно попадет в катастрофу.
Родителям, которые приводят ко мне ребёнка в состоянии кризиса, я задаю вопрос, который услышал в лекции профессора А.И. Осипова: «Если вы отправляете ребёнка в лес, в глухую тайгу, что вы дадите ему с собой?» Вспоминают про спальник, спички, котелки… И никто не говорит – «карту и компас».
Такова и реальная жизнь. Родители обеспечивают любыми вещами, вместо того, чтобы дать карту и компас, который будет нравственно, социально ориентировать детей по жизни. Особенно важно дать смысл жизни, без которого жизнь не будет сознательной, а будет стихийной. Именно правильный ориентир дает возможность человеку, если он заблудился, выйти из леса.
Дать ориентир – выйти из леса
Именно ориентир дает возможность и осмысленного преодоления кризисной ситуации. Но если человек так заблудился, что у него нет правильных целей, он не понимает сам себя, не осознает настоящей, а не выдуманной реальности — такому практически невозможно выйти из больших трудностей, в которые он попал.
Большинство людей сегодня представляют себя как набор некоего имущества: дачи-квартиры-власть-связи-деньги-перспективы. Лишаясь этого, человек лишается смысла. Ведь «где сокровище ваше. там будет и сердце ваше». И получается жизнь ради оболочки, «рубашки», без которой тупик… И тогда всё равно, как помереть – в болоте, от волков или самому на дереве повиснуть.
И если родители не дали смысл, вектор развития, «карту и компас», а нарядили детей, выхваляясь друг перед другом, и отпустили в чащу леса, который и есть наша жизнь – это может закончиться трагически.
Почему дети страдают
Родители обрекают детей на страдания, не давая им понимания, что на самом деле является важнейшим в жизни. Они озабочены потребительством, финансовыми операциями, статусом, властью и т.д. Ребёнок видит это, перенимает те ценности, которые видит у старших, и в результате обладает тем же набором. И однажды он сталкивается с тем, что не может на этих ценностях переосмыслить кризисную ситуацию. Если в этой ситуации он не может потреблять, иметь власть, проводить финансовые операции, то он сначала теряется, а потом, понимая, что он не может жить в соответствии со своими ценностями, решает, что жить больше и не нужно. Для чего, получается, эта жизнь, если она не позволяет потреблять и получать от этого удовольствие, иметь то, что хочется (по каким-то материальным ли, физическим ли причинам)? А ничего другого он в семье и в окружении не видит… И все это происходит из-за того, что человеку были навязаны ложные ценности.
Берем от жизни все?
Относительно нашей жизни можно привести следующее сравнение. Человек приходит в школу – учиться. Не получать удовольствие, бегая с ребятами, сооружая снежную бабу, поедая бутерброды (хотя это тоже нужно, но не это является главным в обучении). Настоящее обучение всегда связано с определенным страданием и лишением. Человек вынужден сидеть на положенном месте, учительница задает задания, которые надо выполнять, ученик тратит время, ограничивает себя во многом. Человек учится, чтобы потом получить достойный результат, диплом в соответствии с качеством обучения, достойную работу. Но если человек не знает, не верит в то, что после выпуска что-то с ним ещё будет, в этом случае его труд, его просиживание штанов, его самоограничения во время учебы действительно не объяснимы! В этом случае получается, что никакого смысла в его обучении нету — учиться для того, чтобы просто пострадать, напрячься, закончить школу и уйти в темноту, в пустоту…
В этом случае, вместо сосредоточенной учёбы, естественней заняться потребительством, игрой, пикниками, что сейчас людям и предлагается со всех сторон: «Бери от жизни все», «Один раз живем». Ведь человеку непонятен смысл его «обучения» в школе Жизни. Непонятен и смысл страданий, лишений, которые он при этом терпит. Жизнь это школа, а не пикник — с этим согласны все религии. Но с этим не согласны атеисты, люди, не думающие о смысле, гедонисты и потребители. У них сегодня это вызывает непонимание и протест. Люди не хотят страданий, а жизнь ими полна и, сталкиваясь с ними, люди безоружны и ничего не могут понять… Их ложный смысл разрушается, а взамен они ничего принять не могут. И разрешить ситуацию им не удается, но находится, на их взгляд, легкий способ выхода…
Если человек видит, что его обучение связано со страданиями, он может сказать: ах, здесь так неприятно, лучше сразу уйти из школы в другой мир. Но что может встретить такого человека за порогом? Он не хотел учиться, не сдал своего экзамена, ушёл до окончания обучения, плюнул на Учителя, не захотел трудиться. Такому человеку не полагается диплома, да и вообще ничего хорошего. Он сам отказался от будущего. И сделал его невыносимым.
Но многие родители не хотят объяснять своему чаду такую «притчу» о школе, дипломе и дальнейшем пути, ради которого мы учились, потому что не готовы принять это сами. Потому что придется переделывать себя, принимать другие ценности, изменяться, а это всегда некомфортно. Но, не поступая так, родители обрекают своего ребенка на тяжелейшие кризисы. Это не обязательно будет суицид. Это могут быть наркотизация, алкоголизация, невозможность создать семью и.т.п.
Здесь есть и наша вина. Мы, православные, знаем, что святые отцы и великие старцы говорили, что в этом мире мы не должны быть привязаны ни к чему (власть, деньги, статус и.т.п.), что жизнь дается нам для обучения души, а не для бесконечных удовольствий, что нам важнее то, что ждёт за смертным порогом. А об этом говорится очень мало, даже в Церкви.
В результате неудовлетворенные «обделённые» люди, не хотят жить от всего, чего угодно — от отсутствия машины до отсутствия расположения какой-нибудь девушки.
Еще много проблем происходит и от банального неумения преодолевать трудности. Ребёнка освобождают от физкультуры, оберегают от армии, от проблем с учебой. Человек, не научившись преодолевать сложности, в один из дней решает, что единственный выход — уйти от них совсем. И жестоко ошибается.
Болит душа!
Удивительно, что, даже решив уйти из жизни, человек не хочет задуматься о том, как он сможет решить эту задачу. Когда приходят пациенты с суицидальными мыслями, они жалуются, что болит душа, а не тело. И я говорю: как же ты хочешь избавиться от боли в душе, лишив себя тела? Где логика? Эта банальная логика действует на многих достаточно отрезвляюще. А религиозная платформа позволяет ещё шире смотреть на вещи и понимать истинную цель, брать дополнительный ресурс для преодоления этой ситуации. Поняв то, что сознание переходит границу смерти, что пустоты после смерти нет — человек не станет совершать суицид, потому что тогда это бессмысленно. (Если не считать случаи психических заболеваний, которые надо рассматривать в отдельной статье).
Об этом говорит и логика. Ведь нет ни одного человека, по-настоящему верующего (не внешне верующего захожанина в церковь), который бы закончил жизнь самоубийством. Или ты – верующий, или самоубийца. Тут третьего не дано.
«Бессмертие, обещая вечную жизнь, тем крепче связывает человека с землей. Тут, казалось бы, даже противоречие: если жизни так много — то есть, кроме земной, еще и бессмертная,— то для чего бы так дорожить земной-то жизнью? А выходит именно напротив, ибо только с верой в свое бессмертие человек постигает всю разумную цель свою на земле. Без убеждения же в своем бессмертии связи человека с землей порываются, становятся тоньше». Ф.М. Достоевский. Дневник писателя.
О чём нужно помнить, пытаясь помочь отчаявшемуся
Не каждое кризисное состояние приводит к суицидальным мыслям. Но каждый суицид это последствие кризисного состояния души.
Что мы можем противопоставить безысходности?
По словам психолога Михаила Игоревича Хасьминского, чтобы помочь человеку преодолеть кризис, надо, прежде всего, самому быть духовно и мировоззренчески, интеллектуально подготовленным. Нужно иметь опыт, который достойно противостоит потребительским стереотипам, эгоцентризму, безответственности. Кроме того, человеку который находится в кризисе, необходимо искреннее понимание и участие. Хотя надо быть готовым к тому, что человек в этом состоянии может быть и закрыт, и не идти на контакт. Его состояние не следует примерять на себя, погружаться в безысходность с ним. Первое дело – попытаться понять его, поговорить так, чтобы он чувствовал участие, но не давление. Иногда даже этого хватает.
Где смысл?
Второе дело — осторожно проанализировать стереотипы и жизненные конструкты человека в кризисе. У всех опоры-стереотипы разные. Реакции на сложившийся кризис тоже индивидуальны: один соберётся, другой ударится в панику или не захочет жить.
Если человек очень сильно хочет добиться чьего-либо внимания, достатка, успеха, взаимности, важно осторожно задать ему вопрос — «зачем, какой смысл в этом»? Люди чего-то хотят, не понимая смысла. Допустим, человек очень хочет иметь семью, детей, но по каким-то причинам это не складывается, и он в депрессии. Когда задаешь вопрос, зачем ему семья, он не может ответить. Просто отвечают, что все женятся, потом детей заводят. Надо, и всё.
Невозможность удовлетворить свои представления и только их может привести человека к суицидальным мыслям. У любого суицидника мышление суженное. Он чувствует «как надо», но почти всегда не понимает – зачем. Он не может рассмотреть альтернативные точки зрения на проблему. Допустим, молодой человек хочет добиться расположения какой-то девушки, но не может ответить на вопрос «зачем», хочет потому, что так решил. Он просто в плену у своей мысли. Но альтернативные взгляды надо показывать ему очень аккуратно. Главное, чтобы он не замкнулся, не стал недоверчивым, понимал, что Вы это делаете в его интересах и пытаетесь ему помочь. В первую очередь, приступам отчаяния подвержены люди неверующие, не видящие смысла ни в жизни, ни за ней.
Расшатать испорченную опору
Чтобы человека сдвинуть с этой позиции, надо расшатать стереотипы, на которые он опирается. Его стереотипы, которые завели в тупик до такой степени, что он думает о суициде. Но, только «расшатав» и «вытащив», надо дать новые, настоящие. Такие как молитва, храм, помощь людям, опираясь на которые он выживет и будет жить с пониманием. Но, если не вытащив старые, «надстраивать» поверх, – это неверно. И, безусловно, заниматься таким душевным преобразованием можно только человеку сведущему и подготовленному.
Стереотип поведения образуется с детства: на какой-то стимул выдается определенная реакция. Реакция закрепляется, получается психологический рефлекс. Сейчас так подается реклама — стимул-реакция, как для собачек Павлова. Показывают в рекламе дорого одетую особу и сами же озвучивают: «О, как хорошо!». А у человека от многократного и повсеместного повторения образуется, например, рефлекс: дорого одеться – это хорошо. Почему хорошо, для кого хорошо — человек не задумывается. Такое отношение летит со всех сторон, и многие люди впитывают его как губки. Когда в душе человеку не на что опереться, ему «сгодится» любой суррогат. Если я понимаю, зачем живу, что я делаю, я уверенно себя чувствую и мне не нужны эти тряпки, эти суррогаты…
Вот такие и тому подобные жизненные стереотипы расшатываются посредством вопросов. Вот, допустим, человек воспитывался и рос с убеждением, что Бога нет. К нему возникает вопрос: «А откуда у Вас такие знания? Докажите. пожалуйста, так, чтоб и нам убедиться». Это «раскачивает» человека, он напрягает мозги и начинает думать над тем, что бы ответить «этим глупым верующим». Допустим, что он думает над аргументами и придумывает: «Ленин так сказал». Ему задается вопрос «Почему Ленин? А Паскаль и Достоевский сказали, что есть»: Человеку придётся «включать голову», чтобы вести разговор, а, следовательно, он начинает смотреть шире.
Из практики кризисного психолога
Михаил Игоревич приводит примеры из своей практики: «Ко мне приходит подавленный человек, у которого умирает от рака жена. Он приходит за тем, чтобы получить «алгоритм чуда», чтобы я рассказал ему, что бывают всё же чудеса… Я сказал ему об этом. Но основная цель – «сдвинуть» его с мыслей об этом мире, навести на мысли о том, что будет за ним. Я сказал, что, мол, Вы занимаетесь качеством жизни супруги — это крайне важно. Но понимаете ли Вы, что отвечаете и за то, что будет в вечности? В данном случае для него болезнь — зло, прекращение земной жизни, смерть — плохо, просто невыносимо. Но когда спрашиваешь: что такое болезнь? – человек начинает думать, и ответа не находит, он не знает. Нельзя думать, что если сейчас откроешь ему истину – болезнь это посещение человека Богом. Тогда человек развернется и уйдет в своем горе. Но человеку надо задать вопрос: почему мудрые люди, старцы говорили, что болезнь это посещение Божие, и сами много и сильно болели? Прп. Амвросий Оптинский, старец Паисий, блаженная Матрона… И человек начинает задумываться… Он пытается понять и постепенно у него начинается другое мышление. Наша задача — вывести человека из кризиса и отчаяния в другое состояние сознания, в начале размышление.
А когда начинаешь спорить — настрой даже подавленного человека может измениться, он начинает искать аргументы, возмущаться. И когда люди начинают активно возмущаться, интересоваться, спорить – о настроении небытия и суицида речь уже не идет.
Так, девушка, которая не хотела жить, придя на форум на pobedish.ru возмутилась статьей кризисного психолога: «кто это такой, чего он учит. Да я ему сейчас сама всё объясню». Вышел оживленный спор, который девушка проигрывала и разозлилась. У нее появился некий азарт, и мысль перестала крутиться вокруг суицида. Постепенно кризисный психолог, который беседовал с нею и обладал аргументами, стал для нее авторитетом, у которого она уже просила совет. И в итоге психолог посоветовал ей сходить в церковь, исповедоваться. Девушка уже смогла принять его слова. А если бы разговор начался с «иди, покайся», она бы отвернулась.
Никакие лозунги и программы человек в кризисном состоянии не услышит. Он не приемлет даже то, что реально помогает. Часто бывает, что человек приходит к психотерапетву и начинает рассказывать свою проблему. А когда ему указываешь на то место в его жизни, где была сделана ошибка и откуда проблема пошла, пациент говорит, что это его не интересует, и продолжает рассказывать о своих ощущениях.. Но задача психотерапевта — вылечить, исправить. Бывает, что человек просто хочет сочувствия. Он не исправится, опять вляпается в тот же кризис, но ему нужно сочувствие. Тут надо понимать — с кем достаточно поговорить, выразить сочувствие в данный момент, а с кем можно работать над собой…
И конечно, нужна диагностика, потому что суицидальные мысли и отчаяние могут возникать от болезни, от органических причин. И тогда человек нуждается в соответствующей терапии.
В поведении людей с суицидальными мыслями и намерениями, есть общие черты. Согласно исследованиям, это чувство изоляции от других людей, чувство брошенности, ненужности, абсолютного одиночества. Человеку кажется, что его страдания невыносимы, что никто не переживал подобного, и неспособен его понять. Продолжение жизни для него означает продолжение страданий. Кроме того, восприятие самоубийцы предельно сужено, внешнее для него не существует. Исходя из этого, человек, стремящийся помочь, должен «дистанцироваться», не навязываться и, в то же время, готовым быть рядом, принять и понять. Это поможет ослабить чувство брошенности и изоляции. Исследователи рекомендуют избегать конфронтации, убеждения в неправильности и неприемлемости шага, лозунгов и подобного. Напротив, доверие и участие в человеке позволит в определенный момент высказаться против самоубийства как решения, указать на то, чего человек в своем ослеплении не замечает. Это может быть напоминание о близких или прямое указание на нелогичность поступка «от душевной боли уничтожением тела не спасёшься», а также указание на кризис и пути выхода из него. В конце концов, поколения людей испытывали те же проблемы. Но умели, с Божьей помощью, их переживать.
© pravmir.ru
