Беженцы: если ты хочешь помочь

Люди, вынужденные срочно покинуть свой дом. Люди, которые стремятся помочь тем, кому больше негде жить и работать. Все они оказываются в ситуации, когда нужно действовать быстро и когда цена ошибки очень высока. Надеемся, наш список советов поможет понять, как правильно поступать в этих условиях.

Кризисному психологу Михаилу Хасьминскому не раз приходилось оказывать профессиональную помощь и беженцам, и тем людям, которые занимаются их проблемами. Михаил, прослуживший  долгое время в силовых структурах, уже много лет специализируется на консультировании тех, кто должен уметь действовать в эстремальных ситуациях. А кроме того он — руководитель Православного кризисного центра при Патриаршем подворье — храме Воскресения Христова на Семеновской (Москва). Мы попросили Михаила Игоревича представить, что перед ним сидят двое — беженец и тот, кто ему помогает, и попытаться в нескольких тезисах изложить то, что обязательно надо знать этим людям.

ЕСЛИ ТЫ ПОМОГАЕШЬ

• Первое, и это нужно сразу понять: помощь беженцам — это не спринт, а марафон. Если уж ты занялся этим, то закладывайся на то, что это надолго. Речь, конечно, не о тех случаях, когда ты просто приютил кого-то на день или подал стакан воды. Речь о сознательной, целенаправленной работе с беженцами.
  Еще более важный, может быть, вообще самый главный вопрос, который нужно задать себе, это вопрос «зачем я это делаю?». Если не отдавать себе отчета в собственной мотивации, то ничем хорошим ни для беженцев, ни для тебя самого такая помощь не кончится.
  А варианты мотивации возможны разные. Начиная от искреннего сострадания и заканчивая стремлением к собственному психологическому комфорту, к удовлетворению чувства собственной значимости. И тут нужно быть предельно честным и с собой, и с людьми. Если ты делаешь это для благодарности — то исходи из этого и не скрывай ни от себя, ни от других такую мотивацию. Это не значит, конечно, что если ты замечаешь в себе это, то нужно отойти в сторону и не помогать. Помогай, но предупреждай о своих мотивах заранее, чтобы потом не было обид.  Если же видишь в этом деле свой христианский долг, то никакой благодарности не жди, персонально  для себя ты не должен ничего хотеть. Все твои действия должны совершаться во славу Божию — а это означает, что все те внешние усилия, которые ты делаешь, помогая несчастным, обездоленным людям, должны сопровождаться твоим внутренним трудом по преобразованию своей души.

• Нужно понимать, что, сколь бы ни были возвышенны и благородны твои мотивы, к ним обязательно примешается гордыня. И если ее в себе не отслеживать, если не принимать мер, гордыня приведет к так называемому «выгоранию», когда буквально опускаются руки, когда пропадает всякое желание помогать кому-либо, а вместо сочувствия внутри возникает глухое раздражение.
  Как это происходит? Вследствие гордыни человек начинает ощущать себя спасателем, зачастую подменяя собою Спасителя. «Я крут, я сейчас как помогу всем бедным и нуждающимся!»
  Выгорание не грозило бы, происходи всё в идеальных условиях. Если бы мы всегда ощущали, что действуем исключительно во славу Божию, не ищем никакой личной выгоды. Это как сверхпроводник — его сопротивление крайне мало, и потому ток, проходя по нему, его практически  не нагревает. А вот когда сопротивление есть (то есть когда в нас действует незамеченная и неусмиренная гордыня), провод сильно нагревается и вообще может расплавиться, сгореть.
  Гордые люди легко входят в роль спасателей. Это, конечно, не отменяет того, что они все-таки делают доброе дело. Но они, сами того зачастую не понимая, начинают играть в некую игру и ожидают от тех, кого спасают, что и те будут играть по тем же правилам. А такие ожидания чаще всего не оправдываются, спасаемые отказываются играть отведенную им роль, не испытывают к спасателям благодарности. И тогда происходит взрыв в этой изначально ошибочно выстроенной системе отношений, возникают мысли: «зачем же я помогал этим наблагодарным сволочам?», и так далее.

• Нужно трезво рассчитывать свои силы и помогать не всем подряд, а лишь тем, чьими проблемами ты реально сможешь заняться.  И это нормально. Нельзя поднять штангу в двести килограммов просто потому, что ты решил, будто сможешь ее поднять. Как ни парадоксально это прозвучит, нужно уметь беречь себя. Если ты берешься кому-то помогать, то сам должен быть сильным. Кому поможет спасатель, который и сам едва волочит ноги?
  Но откуда взять силы? Если человек не обращается за помощью к Богу, то его душевный ресурс, который он раздает нуждающимся, быстро истощится.
  А когда он истощится, то возникнет другая опасность — скатиться в агрессию, в осуждение тех, кто, как нам кажется, виноват в сложившейся ситуации, кто показался нам недостаточно добрым. Такой энергией ненависти к негодяям питались все революции, все революции делались во имя благих целей — но потом оказывалось, что это дорога в ад. Я бы сказал, это чисто бесовский подход. Но безрелигиозный человек в принципе не способен понять и осознать, когда произошел этот разворот в отрицательную сторону. Да и не всякий верующий сможет это осознать и подавить в себе. Тут нужна такая добродетель, которую святые отцы называли трезвомыслием. Иначе говоря, речь идет об определенных правилах духовной гигиены. Какие это правила, христианину должно быть хорошо известно. Надо понимать психологию беженцев. Они всё потеряли, им тяжело, им страшно, они не знают, как теперь жить и зачем. Как и при любом кризисе, сознание их проходит через несколько этапов.

• Вначале это отрицание, шок: «Нет, это не со мной: со мной такого случиться просто не может!» Этот этап чаще всего проходит довольно быстро.
  Следующий этап — уверенность, что скоро «все будет хорошо», что можно прямо сейчас сделать что-то такое, благодаря чему все опять станет как раньше. Но «как раньше» не получается, люди вынуждены и дальше жить в экстремальных условиях.
  И  чаще всего после начинается поиск виноватых: ведь если такой кошмар случился, то кто-то же должен быть в нем виноват.
  Поиск виновных, в свою очередь, перетекает обычно к агрессии, направленной на тех, кто рядом. То есть либо на себя (это может даже породить суицидальные настроения), либо на своих близких. Нередко люди срываются и на своих детей. И, конечно, чаще всего эта агрессия направляется в адрес тех, из-за кого, как им кажется, все это произошло. Бывает, что обвиняют и Бога — ведь, в конечном счете, именно Он «виноват» во всем, что вообще происходит на этом свете.
  Агрессия  в итоге  сменяется депрессией. Речь о так называемой реактивной депрессии, то есть вызванной внешними обстоятельствами, а не чисто медицинскими причинами. Такая депрессия чаще всего со временем проходит, и лишь тогда наступает принятие ситуации.
  Зная эти этапы, можно в принципе лучше понимать поступки беженцев в зависимости от того, на какой стадии кризиса они находятся. Разумеется, пройти с человеком этот путь требует колоссального терпения. Никому же в голову не придет ругаться с человеком, у которого внутри все болит. Никакой врач, никакой сосед по палате не станет с ним собачиться. Все прекрасно понимают, что именно боль толкает человека на такие острые проявления. Потерпи, и он успокоится, когда его рана заживет, и тогда уже можно будет нормально с ним говорить.
  И, конечно, надо отдавать себе отчет, что, если бы с нами случилось то же, что с ними, — мы бы вели себя точно так же. Так же «неадекватно» с точки зрения благополучного человека. Это не «они такие» — это «мы все такие».

• Не надо врать беженцам, будто полностью их понимаешь, будто целиком разделяешь их боль. Это серьезная ошибка, когда люди, принимающие беженцев, говорят им что-то вроде «не плачь, все будет хорошо» или «я тебя понимаю». Ты не испытал того, что испытали они, и потому не можешь понимать, что пережил конкретный беженец. Такие соболезнования вызывают лишь дополнительную агрессию в адрес говорящего.
  Утешение должно быть грамотным, чтобы оно действительно утешало, а не раздражало. Тут важны не только слова, но и дела — причем дела утешают гораздо лучше слов. Можно помолиться за человека, и он будет это чувствовать. Можно просто молча посидеть рядом и даже поплакать, если плачется. Чтобы утешить человека, нужно почувствовать то же, что чувствует он, представить себя на его месте. Это не всем дано — только тем, кто умеет любить. Здесь надо быть очень чутким и не делать резких движений. Если видишь, что тебе нечего сказать — ничего не говори, но что-то сделай. Принеси что-то этому человеку, займись его детьми, помоги ему устроиться на работу.

• Надо следить за своим собственным душевным состоянием, потому что есть риск эмоционально «заразиться» от страждущего человека. У него эмоции фонтанируют, и требуется время, чтобы к нему вернулась способность рассуждать рационально. Есть в психиатрии такое понятие, как индуцированная шизофрения. Это когда и у членов семьи шизофреника возникают те же самые симптомы, что и у больного. А когда больного кладут в больницу, то у остальных все это само собой проходит. Здесь — ровно то же самое. Я говорил о сочувствии, о попытке поставить себя на место страдающего человека — но это не значит, что нужно становиться в точности таким же, как и он. У него эмоции превалируют над разумом, а у тех, кто ему помогает, так быть не должно — иначе никакой реальной помощи они ему просто не смогут оказать.

• Нельзя позволить манипулировать собой. Среди беженцев, как и среди абсолютно любой многочисленной группы людей, найдутся те, кто привык всегда во главу угла ставить собственные интересы, достигать своих целей любым путем, словом, классичес­кие эгоисты. И вот такие люди могут попробовать манипулировать теми, кто помогает им устроиться на новом месте. Обычно для манипуляции они используют чувство вины. «Вы нас приняли, но не обеспечили тем-то, не сделали того-то, по вашей милости нам приходится мучиться…» А человеку, особенно неподготовленному, достаточно легко навязать чувство вины. И потом пользоваться им как своим орудием.
  Но манипуляции рано или поздно вскрываются, и тогда уже помогающий, узнав правду, испытывает колоссальный стресс, ему подчас самому уже нужна психологическая помощь.
  Чтобы не оказаться объектом манипуляции, надо твердо понимать, в чем ты действительно можешь быть виноват, а в чем не виноват никоим образом. Если ты специально причинил кому-то зло — ты виноват. Если ты сознательно бездействовал и нанес этим кому-то вред — ты тоже можешь быть виноват. Но если ты просто не знал, как в данной ситуации можно помочь, если не знал, к чему могли привести те или иные твои действия или бездействия — тогда ты не виноват. Ты же не прозорливый старец, чтобы предугадывать будущее. Если человек трезво мыслит, если он фильтрует всю поступающую к нему информацию, приводит ее в систему, то им манипулировать гораздо сложнее.

• С самого начала ты должен быть в контакте с людьми, чей опыт помощи беженцам больше, чем твой, которые могут помочь тебе советом. Ведь один в поле не воин. Ты должен знать, к кому обращаться, если в результате твоих действий возникла сложная ситуация, если у тебя самого начались какие-то проблемы. Поэтому нужно быть в контакте и с правоохранительными органами, и с миграционной службой. Не надо вообще пытаться обойти закон. Поэтому все люди, например, должны быть зарегистрированы по месту пребывания и т.д.

© foma.ru